Продолжаем совместный проект с историографическим сообществом "Политика на сломе эр" под общим названием "Парламентаризм новой России". В рамках этого проекта наши читатели смогут прочесть интервью с парламентариями Государственной думы России первого созыва, определят, как строилась работа в парламенте и какие они, народные избранники, лично.
Наш очередной гость — юрист, народный депутат РФ первого созыва, Марк Фейгин.
— Марк Захарович, Вы В первую очередь 90-х годов планомерно выстраивали свою политическую карьеру. Мысль пойти на выборы в первую Думу и стать депутатом — закономерное продолжение?
— Это было время такое, по-своему революционное. Старт этому был дан практически с событий августа 1991 года, когда, в принципе, возможно было сказать о происхождении того, что в будущем характеризовалось, как парламентаризм, то, что связано с созданием и происхождением Конституции, которая дала старт целой конституционной ветви власти, законодательной власти. Исходя из этого все, кто был вовлечен в политику, противостояли СССР, конечно, стремились к тому, чтобы что-то поменять. Более того, все эти люди представляли себе цивилизованный путь изменения законов. Исходя из этого, да, я бы сказал, тут это был естественный процесс. Не было какого-то одномоментного решения. После событий августа, а позже октября 1993 года мы жили в демократическом восходе солнца. Общество вовлеклось сразу в процесс выборов, принятия Конституции, которая также принималась в декабре 1993 года, в один момент с выборами в Думу. Тогда было создано движение "Выбор России". Меня выдвинули в качестве кандидата по партийному перечню. Должен подметить, что тут нет какого-то карьерного мысли, что необходимо сделать биографию законодателя в политическом смысле, но это был единственно вероятный путь в политике чтобы что-то поменять в стране. Да, мне было 22 года, я был самым молодым депутатом, но в этом была логическая последовательность из всех предшествующих событий, я бы так сказал.
— У некоторых специалистов бытует мнение, что Ельцин в 1993 году дистанцировался от выборов, сконцентрировавшись на Конституции, за которую, как Вы сказали выше, голосовали в один день с выборами в Думу. Вы дали согласие бы с этим мнением?
— Для Ельцина ответственнее была Конституция, потому, что она оформляла его власть в качестве избранного президента, и как ее позже нарекли "суперпрезидентская республика". Не смотря на то, что типологически вы отыщете аналоги подобной системы в мире. Но, скорее, вправду, в смысле приоритетов, для Ельцина было принципиально важно, чтобы голосование за Конституцию в один момент с выборами в государственную думу прошло удачно. Я напомню, что многие из тех, кто даже сейчас в Думе заседает, отзываются критично относительно Конституции, к примеру, ЛДПР. Но ЛДПР в 1993 году призывала голосовать за Конституцию. Отчего же Ельцин не стал деятельно заниматься выборами в государственную думу? Он же так как никого не поддержал напрямую. Его симпатии, быть может, были поделены между партией "Выбор России", которую управлял в то время Егор Гайдар, еще будучи первым помошником премьер-министра, и, быть может, "Партией российского единства и согласия" Шахрая, который был советником Ельцина. Но я полагаю, что Шахрай был ближе к Черномырдину, исходя из этого эти две организации в той либо другой степени, конечно, ассоциировались у аккуратной власти с Ельциным. Но заявить, что аккуратная власть деятельно поддерживала, как это сейчас в наше время принято, этого не было вообще. Исходя из этого, в частности, результатом этого явилось то, что выборы, к примеру, партия "Выбор России" и не выиграла по прохождению в перечнях, а выиграла ЛДПР. Это немыслимо в нынешнее время, чтобы партия-аутсайдер прошла в Думу первой по перечням. А тогда это было вероятно. Но, конечно, приоритеты у Ельцина были связаны с Конституцией, также он не желал так вмешиваться в предвыборный процесс, в силу того, что декларировал дистанцирование от формирования законодательной власти, что он на демократических началах допускает свободное волеизъявление. Исходя из этого понятия "партия власти" — такого даже не было в то время.
— Как Вы думаете, такая чрезмерно демократическая позиция Ельцина сыграла злую шутку с демократами и демократией, и парламентаризмом? Так как в следствии в Думе выяснилось довольно много демократических партий, которые были разобщены.
— Сыграло ли это злую шутку с парламентаризмом? Возможно, частично да. В силу того, что на волне событий 1991 и 1993 годов в Думу пошли многие из тех, кто поддерживал демократические реформы и был деятельно вовлечен в события октября 1993 года. Так как выборы и последующая амнистия для зачинщиков беспорядков, которая была принята практически одним из первых документов в государственной думе, она афишировала то, что со стороны власти была предпринята попытка примирения, попытка разрешить возможность существовать в условиях нового парламентаризма всем силам: и коммунистам, и демократам, и бывшей партноменклатуре, которая тоже раздельно находилась в Думе, и тем, кто не принял по существу эту модель развития страны, они тоже были в государственной думе. Тот же Рыбкин, который стал спикером, был в Белом доме в 1993 году, но, однако, он стал спикером нового парламента. Мыслимо ли это дело? Исходя из этого сыграло злую шутку? Частично да, в силу того, что Ельцин, как некоторый знак, олицетворявший реформы, устранился от того, чтобы укрепить этот парламентаризм, дать больше независимости и возможностей парламенту и депутатам. И все это было наровне с некоторым хаосом: я помню, мы сперва въехали в здание мэрии на Новом Арбате, мы вели работу практически на коленках практически год. И вот сейчас, по прошествии лет, я считаю, что это переходное положение о двухгодичной Думе сыграло злую шутку. Возможно, нужно было для упрочнения того самого парламентаризма, о котором мы говорим, выбирать Думу не на два года, а на четыре, и тогда бы очень многое из того, что в будущем происходило, было бы предотвращено. В силу того, что законодательный базис, который лишь успела начать создавать первая Государственной дума, он был практически уничтожен всеми предстоящими каденциями нашего парламента, другими словами отправился обратный откат. Я довольно много примеров могу привести, но для меня значительным было то, что функции следствия были уже в середине девяностых возвращены, к примеру, ФСБ. Для меня это является серьёзным, ключевым причиной. Так, шла некоторая реставрация функций государственного аппарата. В отличие от первой Думы, которая, напротив, действовала в пользу, скорее, общества, нежели страны. И результат мы видим.
— Получается, Вы думаете, что результатом и двухгодичной первой Думы, и непродуманных шагов на протяжении первых выборов со стороны аккуратной власти стала вторая коммунистическая Дума, с которой и начался откат назад?
— Конечно. Я напомню, она дошла даже до вопроса об импичменте. Не смотря на то, что снова же в политическом смысле, на первую Думу пришлась чеченская война. В первой Думе необходимо было создать более устойчивую динамику развития парламентаризма. В силу того, что в конце девяностых, в принципе, случились кардинальные изменения, когда власть вела партии, формируемые сверху. И они получили власть, которую нынешняя партия власти уже ни при каких обстоятельствах не отпускала. Конечно, эти неприятности были заложены в девяностых годах, причины тут, но они получили свое развитие уже в новое время.
— Вы чуть ранее предугадали мой вопрос, сказав, что по перечням выиграла ЛДПР. Это было тогда необычным и непрогнозируемым. Как Вы думаете, что это было? По какой причине поэтому ЛДПР?
— Причин много. Конечно, это было нежданно. Известная фраза покойного Карякина сразу после выборов: "Россия, ты одурела!", — в общем отражает отношение к финалу этого голосования, которое стало очевидным лишь в день проведения выборов. Это удивление было вызвано тем, что не было никакой социологии. С социологической наукой у нас беда в России, но в те годы вообще не было каких-то прогнозных лабораторий, структур, которые имели возможность бы предвосхитить, угадать таковой результат. И, возможно, если бы по ходу дела было разумеется, что такое быть может, то выговоры в кампаниях соперников были бы расставлены в противном случае. В силу того, что, по существу, Жириновский взял на себя функцию имперской и популистской риторики. Так как это, вправду, была абсолютно популистская риторика. Тем более, на фоне событий октября 1993 года весьма легко было на этой популистской ноте новости избирательную кампанию. Там были такие заявления: "Каждой даме по мужику, мужику – по бутылке водки". Популизм ЛДПР также заключался в том, что они поддержали Конституцию, которую сейчас деятельно осуждают.
Позже, возможно, был какой-то момент, связанный с самим Жириновским, кое-какие особенности его личности попали сильно в настроение общества. Это был некоторый вызов тому, что происходило, вызов со стороны большой части недовольных тем, что официально обстановка была предельно негативная. Тогда лишь отжили последний период, завершающий СССР, позже была резкая, стремительная реформа экономики. Люди весьма болезненно реагировали на все это. Необходимо было эту реакцию, это отношение к этим реформам хоть как-то выказать, и они это сделали. Но это не было критично, в силу того, что отношение к Думе после выборов выяснилось не в пользу политических сил, структур, которые выступали против реформ.
Еще один момент характеризовался тем, что Жириновский весьма деятельно применял СМИ для продвижения своих лозунгов, а доступ к телевидению тогда был абсолютно вольный. Жириновский говорил там какое количество желал.
— Тем более, что СМИ поднимали свои рейтинги за его счет, исходя из этого его с радостью кликали…
— Совсем правильно, весьма с радостью. И тогда вообще не было никаких ограничений, он фактически не вылезал из экранов. А что ему было противопоставлено? Как был очень способен покойный Егор Тимурович Гайдар, как экономист, сомнений нет, но как публичный политик он в любой момент очень сильно уступал своим соперникам. Это не его вина, но просто харизматичность Гайдара, это был бы нонсенс если сравнивать с тем, какие качества были уже в тот момент пользуются спросом от политических фаворитов. Он в этом смысле был вообще неконкурентоспособен. Это не его вина. Просто так сложилось, что при его символическом месте в качестве фаворита реформ его политическое лицо, его харизма очень сильно уступали. А уже включились в тот момент, в октябре 1993 года, механизмы политтехнологического характера. Они уж работали. Действительно, не в той, степени, в которой в будущем, но, конечно, политтехнология стала серьёзной составляющей. Будем помнить, что все-таки до этих выборов, в общем, свободных выборов, были выборы и в Верховный Совет. Исходя из этого с этой точки зрения я считаю, что этот неожиданный результат был смешанным, с одной стороны. Но, с другой, необходимо предполагать, что на фоне всех тех неприятностей, которые появились, не будет простой кампании, не не составит большого труда автоматического голосования, а у многих были такие настроения. Я помню обращение на предвыборном съезде "Выбора России", типа, вопрос решен, "Выбор России" берет не менее 30-35 процентов. И эта некоторая беспечность возвратилась вот таким самым необычным образом 12 декабря 1993 года.
— Уже конкретно в зале совещаний новой Думы, нового парламента случилось еще одно, не менее необычное событие: спикером нижней палаты парламента стал Иван Рыбкин. Вы кратко уже об этом сказали выше. Кое-какие из Ваших сотрудников уверены в том, что это была компромиссная фигура. А Вы как думаете?
— Я полагаю, что это была компромиссная фигура. Я напомню, он прошел от аграриев. Он даже не от коммунистов был, а от "Аграрной партии". И учитывая его соперников, вправду, это была компромиссная фигура, устраивавшая всех. Я имею в виду тех, кто оппонировал власти. Я также полагаю, что это устроило администрацию президента. Самого Ельцина – точно. В силу того, что Рыбкин так как продемонстрировал себя довольно компромиссным, это факт. Я могу о нем сказать лишь хорошее, мне он нравился как спикер. Я-то голосовал против него, я голосовал за нашу кандидатуру, но в будущем я убедился весьма быстро, не обращая внимания на важные вопросы по той же амнистии для участников событий августа 1991 и октября 1993, Рыбкин, вправду, наладил парламентскую работу. И весьма действенно. В условиях фактического обрушения всей политической ситуации. Вообще, он позже, скорее, сдвинулся в центр из левого края. И его осуждали коммунисты сильно за его эту компромиссность. Он, кстати, не обожал слово "спикер", он сказал, что у нас согласно главному нормативному документу – Глава Госдумы. Мне думается, Рыбкин весьма соответствовал своей должности и весьма соответствовал своей функции, другими словами я не могу его в чем бы то ни было упрекнуть с позиций ведения этой работы. Даже в случае если взглянуть на производственную составляющую, поскольку очень много нормативных актов принято. Это тоже было благодаря его компромиссной работе. Исходя из этого я думаю, да, на нем сошлись, в силу того, что он же пришел через "Аграрную партию", но работал сейчас в Минсельхозе. Человек принимал участие в событиях октября 1993 года, и сразу после завершения его приняли на работу в Минсельхоз. На какую-то не самую основную, но весьма значительную должность. Вы можете себе представить?
— Мне это было тоже удивительно, когда Харитонов в интервью говорил, что "Аграрная партия", как сателлит коммунистической, создавалась конкретно в Минсельхозе, под боком у Ельцина практически.
— Да, это лишний раз говорит об отсутствии какого-то террора, тотальности, контроля со стороны аккуратной власти и политических структур, от нее производных. Этого в помине не было. Да, была бурная политическая жизнь, были споры, скандалы, выяснение отношений, — это все было, но преследований, запретов на профессию, какого-то запрета на доступ к политическим выборам, этого ничего не было. И компромиссом после октября 1993 года стала компромиссная фигура спикера. Если бы партия "Выбор России" победила на выборах, взяла бы 30-35 процентов, возможно, был бы другой спикер. Но с учетом итогов этих выборов, я полагаю, что Ельцин и его окружение решили, что будет в полной мере приемлемо, в случае если такая фигура, как Рыбкин, возглавит Думу, и это громадного вреда не принесет.
— Давайте поболтаем про то, что Вы были самым молодым депутатом в первой Госдуме. Тяжело было? Дедовщина была?
— Я постоянно избегал понятия "юный политик", мне это было, в принципе, ни при каких обстоятельствах не близко. Я был чужд молодежной проблематике, вообще, это нужно прямо сказать. В то время как мне говорили про неприятности наркомании и службы в армии, я считал это для себя через чур узким, чрезмерно суженным направлением деятельности. Меня интересовали неприятности права, политики, я являлся членом комитета по местного самоуправления, работал над первой редакцией закона "Об общих правилах организации местного самоуправления". Вот эти вещи меня тревожили и мне были занимательны, а вот сужать это все до молодежной политики…
А тогда и сейчас довольно часто было, что раз ты юный, то и занимайся молодежными делами. Я от этого отказывался. У нас имеется не менее юные люди, у нас были члены фракции и 25 лет, и 26 были парни, которые более расположены к занятиям молодежной политикой и всем, что с ней связано. Исходя из этого вот эту сегрегацию я ощущал лишь, скорее, по формальному показателю — раз юный, значит, должен заниматься молодежными проблемами, а более важными будут заниматься более умелые. Я бы не заявил, что это было недружелюбие какое-то либо презрительное отношение. Это, скорее, было таковой советской практикой. не забываю, мы поехали в первую парламентскую поездку, "Юные парламентарии" она называлась. Состав делегации был в полной мере молодежным, и нам говорили, что юные политики – это люди от 35 лет. А мне было 22. Я это относил к некой революционности событий, их последовательности, что возможность появления такого человека в таком возрасте, как я, было связано только вот этой революционностью событий начала девяностых годов. Исходя из этого я не чувствовал какого-то менторского тона по отношению к себе, какой-то дедовщины, а, скорее, я имел возможность отказаться от этих штампов. Мне это сильно претило, исходя из этого я этого избежал. Так что я и не стал молодым политиком, я сразу остался в качестве просто политика. Это прошло мимо меня.
— Как Вы сказали, Вы работали над законом о местном самоуправлении. В прошлом интервью мы об этом говорили с Любовью Олейник, которая тоже над законом работала, будучи с Вами в одном комитете. Она сказала, что там целая история была с этим законом. Вправду так?
— Да, я отлично не забываю эти перипетии. Комитет вел вправду большой эксперт, юрист, профессор , человек весьма заслуженный и авторитетный. Так вот, президент нам тогда внес предложение закон "Об общих правилах местного самоуправления", это был основной вариант закона. Но у нас в комитете также был депутат Виноградов, он пришел из старого Парламента, где был, думается, главой комитета по местному самоуправлению. Он неплохой был человек, неплохой политик, неплохой законодатель, и он подготовил свой закон. Так, на первое чтение были выдвинуты два законопроекта, и внезапно побеждает закон Виноградова. За него голосует большая часть в первом чтении. Затем была создана рабочая рабочая группа по подготовке закона ко второму чтению, и он, в общем, вышел компромиссный. В этом смысле я считаю, что этот компромисс отражал политическое настроение в обществе и был объективным. В силу того, что местное самоуправление само по себе реформам очень сильно сопротивлялось, необходимо было искать этот компромисс.
— Скажите, пожалуйста, на протяжении работы в Комитете по местному самоуправлению Вам удалось реализовать свои идеи, реализовать себя?
— Скорее, нет. Во-первых, не хватило времени. Два года – это вправду не срок для полноценной законотворческой работы. Во-вторых, конечно, меня очень сильно отвлекала работа в округе, в силу того, что все два года мы подготавливались к следующим выборам. Необходимо было создавать структуру партии, необходимо было собирать людей, которые имели возможность бы работать на следующих выборах и без того потом. Это сильно отвлекало. Тем более, что были всякого рода партийные конференции, собрания, которые в полном смысле мешали законотворческой работе. Позже область моих интересов, скорее, относилась к муниципальной милиции, к выборности, к тому, что так и не смогли мы достигнуть за все эти долгие годы, за пару десятилетий. Тогда предлагалось, чтобы милиционеры выбирались в муниципалитеты, как шерифы в Америке. Хотелось выстроить всю систему охраны порядка через выборный принцип. До этого даже не дошли. В последующие годы тоже это так и не было реализовано. Исходя из этого у нас сейчас остается совсем архаичная система советской вертикали, сверху и до самого низа, до последнего участкового, до последнего полицейского, которая мешает тому, чтобы сделать этот университет действенным, некоррумпированным, подчиненным избирателям на местном уровне. Также предлагалось поделить функции криминальной полиции от всей другой. Этого так сделать и не удалось, а закон таковой был. Я его не разрабатывал, но он в стенках комитета был, и его без шуток изучали.
Исходя из этого, с этой точки зрения, я считаю, что мне так и не удалось реализоваться. Иначе, на базе того материала, который мне упал, я позже довольно легко написал кандидатскую диссертацию. Мне не нужно было ничего выдумывать, ни типологию местного самоуправления в России, ни денежную самостоятельность регионов, ни разграничение полномочий. У меня был таковой массив информации, наработок анализа, цифр, всего, что связано с комитетом, которого мне было достаточно для того, чтобы переработать в 200 страниц моей диссертации, которую я в девяностых защитил. В общем и целом я могу заявить, что, с одной стороны, в области местного самоуправления и законодательного регулирования мне так и не удалось добиться чего-то значимого, но, иначе, эту тему я не кинул, именно поэтому я все-таки получил звание кандидата юридических наук. Мне думается, что это было тоже отлично, поскольку в последующем моя монография кому-то помогла. Так что, в итоге, баланс 50 на 50.
— Скажите, Вы имели возможность бы выделить какие-нибудь значимые, с Вашей точки зрения, проекты законов которые приняла Дума? Либо все были тогда значимы?
— Не все, конечно. Не смотря на то, что значительно меньше было вправду нужных законов, в силу того, что все-таки тогда законодательство было весьма, прямо скажем, несовершенным. Многого не хватало, многого не было, исходя из этого приходилось функционировать с колес и весьма быстро. В целом довольно много было принято законопроектов. Исходя из этого какой-то один выделить вправду весьма сложно.
— Первая Дума была местом для дискуссий?
— Да, Дума была полноценным парламентом, с моей точки зрения. Да, конечно, во многом несовершенным. Но все-таки люди находили общий язык значительно стремительнее, не обращая внимания на все немыслимые политические несоответствия. У людей человеческого было больше. В силу того, что в условиях, пускай даже и чахоточной, таковой турбулентной демократии люди скорее ищут компромиссы, нежели сходят к взаимонеприемлемой неприязни, которая кого-то вполне из политического компромисса. Сейчас я вижу, что какие-то политические группы, политические направления вполне исключены. Тогда такого не было, диалог был. В нашем комитете были и демократы, и либералы, коммунисты, националисты умеренные, и все как-то умудрялись совместно работать. Исходя из этого мне думается, что хорошего было больше, чем не хорошо.
— Классический вопрос, который я задаю всем. Продолжите фразу: "Государственная дума российской федерации первого созыва – это..."?
— Это недостижимый пример парламентаризма для всех последующих созывов Государственной думы.
Справка: ФЕЙГИН МАРК ЗАХАРОВИЧ.
Появился в 1971 году.
В конце 1980-х стал деятельно принимать участие в политике Самары. В 1989 году он вступил в "Демократический альянс", где оставался до 1991 года, в 1990 году работал главным редактором независимой самиздатовской газеты "Третья сила". С 1992 года — сопредседатель Самарской областной организации "Демократическая Россия".
В начале 1990-х являлся членом правого Народно-трудового альянса российских солидаристов и создал его самарское отделение.
В 1993 году перед выборами в гос думу первого созыва возглавил в Самарской области отделение избирательного блока "Выбор России" и был вторым в региональном перечне на выборах. Блок выступал в поддержку реформ президента Бориса Ельцина. "Выбор России" получил 15 % голосов избирателей. Этого было слишком мало, чтобы он прошёл в Думу, но 4 января 1994 года ЦИК прекратила полномочия восьми парламентариев, не представивших письменных обязательств о прекращении несовместимой со статусом деятельности, и он занял место одного из них, став, так, самым молодым депутатом. Состоял во фракции "Выбор России" и являлся членом комитета по местного самоуправления Госдумы. Фейгин был одним из разработчиков первой редакции закона "Об общих правилах организации местного самоуправления в Российской Федерации".
В 1995 году на протяжении Первой Войны в Чечне Фейгин принимал участие в гуманитарных миссиях по спасению российских военнопленных.
В 1995 году окончил юридический факультет Самарского государственного университета.
В 1996—1997 годах занимал пост главреда ежедневной самарской газеты "Числа".
После избрания главой горадминистрации Самары Георгия Лиманского, получил работу в мэрии. В статусе вице-мэра с 1997 по 2007 год возглавлял представительство Самары в Москве. Сейчас в основном жил в Москве.
В 1998 году получил премию года журнала "Новый мир" в разделе публицистики за цикл статей по национально-политической проблематике взаимоотношений стран бывшего СССР.
В 1999 году в Поволжской академии государственной службы защитил кандидатскую диссертацию на тему "Конституционные базы местного самоуправления в РФ", кандидат юридических наук.
В 2000 году окончил Университет бизнеса и делового администрирования при Академии народного хозяйства при Правительстве РФ и в 2002 году — Дипломатическую академию министерства иностранных дел России.
В 2007 году после победы на мэрских выборах Виктора Тархова Фейгин утратил пост в горадминистрации. Он возвратился в политику и стал членом президиума Российского народно-демократического альянса Михаила Касьянова. Перед выборами президента 2008 года был доверенным лицом Касьянова как кандидата на пост президента России (ему было отказано в регистрации).
В декабре 2008 года на учредительном съезде движения "Солидарность" стал членом федерального политсовета.
С декабря 2010 года по июль 2011 года — член бюро ФПС ОДД "Солидарность".
В 2013 году вышел из состава "Солидарности".
Разговаривал журналист, исполнительный директор историографического сообщества "Политика на сломе эр", Артем Амелин.
Условное осуждение в большинстве случаев говорит об умеренной степени публичной опасности деяния, даже в случае если уголовный закон относит его к тяжёлым правонарушениям. Опасность деяния определяет не только закон, но и суд, который оценивает его настоящую тяжесть в акте осуждения и в назначенном наказании. В случае если суд решил, что деяние не заслуживает настоящего лишения свободы и следует обойтись условным осуждением, это отражает тяжесть содеянного в смысле характера и степени публичной опасности.
